Золотой Рог рыбного изобилия

На первых порах рыба для первопоселенцев являлась лишь источником питания в дополнение к мясу, которое поставляли владивостокцам китайцы и корейцы. А единственным источником материального благополучия бюджета Владивостока являлся экспорт морской капусты.

Как известно, первым русским гражданским жителем и бизнесменом поста Владивосток был купец 3-й гильдии Яков Семенов, прибывший сюда осенью 1861 г. Он и стал основателем бизнеса на морской капусте. Ранее первыми начали осваивать этот промысел по побережью Японского моря китайцы. Последовав их примеру и весьма выгодно продав первую партию этой марикультуры в Китае, Семенов оценил несомненную выгоду этого дела и развернулся по-крупному. Только за 1865-1881 гг. он заготовил и вывез за рубеж 347 тыс. пудов капусты (1 пуд равнялся 16,38 кг. - Прим. авт.), заработав на этом огромные деньги - 667 тыс. руб.

Сколько капусты в те годы вывезли китайцы - неизвестно, т.к. зафрахтованные ими суда грузились где ни попадя и зачастую, не заходя в наши порты, сразу брали курс на Чифу или Шанхай. Но, по некоторым данным, только за 1870 г. в Китай ушло около 470 тыс. пудов морской капусты. Главными местами ее добычи тогда являлись заливы Стрелок, Ольга, Посьет.

Кроме поставки капусты на экспорт купец Яков Семенов наладил и ее переработку, разместив по побережью артели рабочих. Но поскольку добыча морской капусты носила сезонный характер, со временем Семенов перевел свои артели на круглогодичный цикл работы, заняв людей ловлей и переработкой рыбы и других морепродуктов. С истощением запасов капусты в Приморье Семенов с 1877 г. начинает осваивать ее добычу у берегов Южного Сахалина. И тем не менее Владивосток по-прежнему продолжал формировать свой бюджет за счет капусты. Так, в 1887 г. городская управа докладывала военному губернатору: "Вывоз морской капусты за границу составляет единственный источник материального благополучия в экономическом быте Владивостока", а посему "контроль и внимание к этой производительности должны составлять главнейшую деятельность общественного управления". В связи с этим владивостокские власти обратились к военному губернатору с прошением: обязать капитанов иностранных судов осуществлять вывоз морской капусты только из портов Владивостока, Посьета и Ольги, а весь сбор за взвешивание товара на общественных весах в этих пунктах чтобы шел в пользу Владивостока.

Так что, как видим, морская капуста для Владивостока в 70-е гг. ХIХ в. приобретала по сути стратегическое, жизненно необходимое значение. Со временем ряд солидных фирм также подключился к этому доходному делу. Совместными усилиями в 1889 г. они добыли и экспортировали почти 142 тыс. пудов капусты, 8500 пудов красной рыбы, 3100 пудов селедки, селедочной икры 379 пудов, селедочного тука 41,15 тыс. пудов.

К исходу ХIХ столетия вывоз капусты резко сократился и составлял уже всего 50 тыс. пудов (1898 г.). Но зато нарастали объемы экспорта рыбы - 450 тыс. пудов. И, тем не менее, на начало ХХ в. морская капуста продолжала оставаться в числе основных предметов вывоза из края за рубеж наравне с мехами, лесом, трепангом, крабом, рыбой, китовым и нерпичьим жиром.

В Золотом Роге, экологическое состояние которого сегодня удручающее, в царскую эпоху царило изобилие селедки, наваги, камбалы, трепанга, краба, устриц, раков. Дно бухты было покрыто 10 видами съедобной марикультуры. В окрестных бухтах и заливах у Владивостока ловились также сельдь, краб, огуречник (корюшка), камбала, навага, бычки, красноперка, сиг, налим, ерши, электрический скат, собака-рыба, пиленгас, кета, горбуша-зубатка, таймень, кунжа и некоторые другие породы. Все это стоило на базаре недорого. Имелись в продаже и калуга, осетр, которых доставляли с Амура. Наиболее дорогой была осетрина, доходящая в цене "в безрыбье" до 12 руб. за пуд. (Столько же в 1881 г. стоил пуд свинины во Владивостоке.) А самой дешевой была навага (вахня), добываемая в большом количестве у города корейцами и китайцами неводом и удочками на блесну, в т.ч. зимой из-подо льда.

Современник отмечал, что "море доставляет исключительно для китайского потребления морских червей, так называемых трепангов, и морскую капусту. То и другое вывозится в Китай, составляя любимые блюда китайцев". Вместе с тем надо сказать, что к началу ХХ в., как замечал бытописец Владивостока Н.Матвеев, "в ближайших окрестностях города серьезного рыбного промысла (русского) не существует (русские артели у Владивостока стали активизироваться лишь с 1907-1908 гг.). Им занимаются главным образом китайцы, наиболее бедный люд. Ловят неводом, как в самом Золотом Роге, так и в Амурском заливе, бухтах Улисс, Патрокл и других".

На первых порах, когда в городе ощущалась острая нехватка соли, торговцы продавали лишь свежую рыбу, а уже обыватели дальше сами решали, что с ней делать. В 90-х гг. ХIХ в., когда с солью худо-бедно дело стало налаживаться, появились и рыбные "разносолы". Кстати, порой в сезон некоторые удачливые добытчики-рыбаки только сельди вылавливали от 300 до 1000(!) пудов. Ее солили, вялили, коптили и т.п.

Кстати. В марте 1914 г. случилось и массовое нашествие сельди. Только 20-го числа и только в районе ст. Океанской ее было выловлено свыше 700 тыс. шт. Крупной, жирной, вкуснейшей! Сказочный улов в тот сезон был и на других участках окрест Владивостока, в результате чего цены на сельдь резко упали. Баснословно дешевой была тогда и кетовая икра - 1 руб. 20 коп. за пуд. Осенью 1914 г. ее было продано по этой цене свыше 1000 пудов.

К началу ХХ в. рыбалка была упорядочена. "Рыбные" места вдоль побережья были поделены на участки, которые на торгах (аукционах) сдавались на один-три года в аренду желающим. Доход от этого, причем немалый, шел в казну государства. Преимущественно участки выкупались иностранцами. К примеру, после русско-японской войны 1904-1905 гг., в 1907 г., из 98 участков, выставленных на торгах с годичным сроком аренды, 93 были выкуплены японскими рыбопромышленниками. Впрочем, такая же арифметика (не в пользу отечественных рыбопромышленников) прослеживается и в последующие годы. А в 1913 г. в руках у японцев оказался уже 231 участок из 268, сдаваемых через торги в аренду.

В то же время установленные правила и способы добычи зачастую нарушались в погоне за наибольшим уловом и прибылью, что подрывало запасы морепродуктов у наших берегов, а посему к нарушителям применялись санкции: крупные штрафы, конфискация улова, а порой и судов.

В 1911 г. во Владивостоке появился первый русский рыболовный траулер. Им владел глава китобойного товарищества Отто Линдгольм. Добыча рыбы и краба велась им непосредственно у Владивостока, после чего свежайший улов (ежедневно от 200 до 300 пудов) поставлялся на городской базар. Иностранцы были в ярости: Линдгольм продавал рыбу в пять раз дешевле, чем его конкуренты.

Случалось, в те времена в Амурском заливе и даже в Золотом Роге объявлялись киты. Тогда же их и стали истреблять. В 90-х гг. ХIХ в. в водах Дальнего Востока возник китобойный промысел. У его истоков стояли купец Линдгольм, вольный шкипер Ф.Гек, а также отставные офицеры российского флота А.Дыдымов, основавший на юге Приморья в бухте Гайдамак базу по разделке китов и завод по вытапливанию китового жира (в первый год было добыто 20 китов, что принесло доход в $20 тыс.), и граф Г.Кейзерлинг (принявший хозяйство после гибели во время шторма Дыдымова). Работали здесь в основном инородцы. Только за три года (с 1895-го по 1897-й) китобоями Кейзерлинга было добыто и переработано 220 китов.

Китов били у корейского побережья и у Сахалина. В основном синих, полосатых, горбатых. Киты, добытые у Сахалина, перерабатывались на месте. "Корейские" подвергались засолке и доставлялись в Японию, охотно закупавшую китовую продукцию. Англия покупала китовый ус, в Европейскую Россию шли жир и ворвань - китовый жир тройной переработки. В бухте Гайдамак со временем стали варить мыло и изготавливать консервы с китовым мясом. Надо сказать, что китобойный промысел всегда был прибыльным. Продукты переработки китов высоко ценились в различных сферах промышленности, а также в фармацевтике, медицине, парфюмерии, гастрономии (особенно в Японии).