Первые китобойцы

Первыми китобоями в дальневосточных водах были заморские промысловики: американцы, немцы, французы. Именно их шхуны с середины 50-х гг. ХIХ в. били китов в Охотском и Беринговом морях, у берегов Камчатки, Сахалина и Шантарских островов. Так, в 1860 г. только в Удской губе и Тугурском заливе китобойных судов под чужим флагом насчитывалось свыше 200. С 1846-го по 1861 г. американскими китобоями в Охотском море было добыто китового уса и жира на астрономическую по тому времени сумму - $130 млн. Основным рынком сбыта продукции был порт Гонолулу.

Выходец из Финляндии Фридольф Фабиан Гек считается одним из первых российских китобоев на дальневосточной окраине России. После окончания мореходной школы в финском городке Або он устремляется за приключениями на Дальний Восток. Здесь в 1857-1860 гг. на китобойных судах Российско-Финляндской китобойной компании "Граф Берг" и "Амур" в качестве гарпунера, а затем штурмана занимается промыслом морских исполинов. Более трех лет он набирается опыта, после чего возвращается на родину, где в 1863 г. после аттестации получает диплом шкипера (капитана) дальнего плавания. В сентябре 1869 г. он возвращается на Тихий океан на двухмачтовом бриге "Александр II" (заодно доставив сюда земляков-переселенцев), где приступает к китобойному промыслу в Японском и Охотском морях, снискав себе на этом поприще славу умелого морехода и удачливого китобоя.

Началось все с научной командировки студента Александровского университета из Гельсингфорса (Хельсинки), русского подданного Артура Нордмана на Дальний Восток в конце 50-х гг. ХIХ в. Решив вернуться в приглянувшиеся края, он пригласил с собой товарища - студента-недоучку Отто Линдгольма. Компанию им составили штурманы Торнквист и Форселес. Все они отправились на край света - к Охотскому морю - бить китов с надеждой разбогатеть. Однако на пути к счастью, в Нерчинске, главный идеолог этого предприятия - Артур Нордман - погиб.

Не имея стартового капитала, Линдгольм и его товарищи начали с того, что в зиму 1863 г. стали собирать на продажу китовый ус по побережью Охотского моря. Здесь к ним присоединились и другие искатели счастья: уволенные в запас нижние чины, беглые каторжные, представители малых народностей Крайнего Севера. А по весне они на вельботах начали промысел китов. Упорный труд дал отдачу, и уже спустя три года, летом 1866 г., линдгольмовцы на вырученные средства от продажи китового уса и вытопленного на собственной базе жира приобрели три китобойные шхуны. Дело спорилось, и команда единомышленников уже именовалась как "Тугурская китобойная компания".

А потом умер старый друг Линдгольма штурман Торнквист. Не выдержав тяжких условий промысла, стали уходить из компании его недавние помощники. Глава компании впал в депрессию, а затем все бросил и уехал к себе в Финляндию. Там он женился, но Дальний Восток уже не отпускал старого китобоя, и он вновь вернулся на Тихий океан. Теперь уже вместе с супругой он ходил на промысел китов. Потом случилась новая беда: умерла супруга. Еще некоторое время Линдгольм ходил на промысел, а затем оставил дело, которое стало смыслом его жизни, и осел на берегу.

Однако не привыкший сидеть без дела, он занялся новым бизнесом, открыв во Владивостоке торговый дом "Линдгольм и Ко", который со временем стал проводить кредитные операции с банками Японии, Англии, США, Германии.

На 28-м километре бывший китобой заложил Подгородненские угольные копи, у села Никольского (Уссурийск) поставил паровую мельницу, построил во Владивостоке кирпичный завод и взял у морского ведомства подряд на строительство сухого дока. Отто Линдгольм стал и первым владельцем Первореченской нефтебазы. Приобретя конфискованную у американских браконьеров шхуну и назвав ее "Котик", он с 1886 г. решил возобновить промысел китов, правда, сам уже в море не пошел. Однако удача отвернулась от китобоев, и шхуна стала выполнять другие задачи: доставляла различные грузы и пассажиров по пунктам побережья Японского моря, вывозила в Китай на продажу морскую капусту. В 1911 г. Линдгольм купил в Англии рыболовный траулер, оснащенный по последнему слову техники, назвав его "Находка". Это судно стало регулярно поставлять во Владивосток парную рыбу, выловленную ночью. Так, прибыв на Дальний Восток без гроша в кармане, спустя годы Отто Линдгольм стал миллионером, богатейшим купцом Владивостока, которому, кстати, было не чуждо и меценатство.

Лейтенант Аким Дыдымов пожертвовал успешной карьерой флотского офицера, оставив военную службу и посвятив оставшуюся жизнь китобойному промыслу. Он едет в Петербург, пробивается к министру финансов, знакомит его со своим планом создания "Русского китобойного предприятия на Дальнем Востоке" и, убедив его в доходности и полезности этого дела для государства, получает ссуду в 50 тыс. руб. Однако денег все равно не хватает, и Дыдымов, продав имение родителей в Европейской России, вложил все средства в свою мечту.

Для начала Дыдымов заказал в Норвегии китобойное судно, которое было построено по его проекту. Оно имело водоизмешение 170 т, паровую машину в 220 л.с. и парусную оснастку и могло развивать скорость до 12 узлов. Свое судно Дыдымов назвал в честь известного исследователя Дальнего Востока адмирала Геннадия Невельского. 19 октября 1889 г. Дыдымов привел свою китобойную шхуну во Владивосток. А вскоре он стал владельцем еще одного судна, которое конфисковали у американских браконьеров и передали китобою. Его переоборудовали в транспорт и нарекли "Надеждой".

Уже в первый выход на промысел в заливе Врангеля Дыдымов "завалил" своего первого кита. Случилось это знаменательное событие 10 ноября 1889 г.

Следом загарпунили второго кита в заливе Америка. На зиму китобои пошли промышлять на юг Японского моря, где добыли 23 кита, из которых получили 5 т китового уса и 12 тыс. баррелей жира. Однажды кита удалось убить прямо в Золотом Роге. Случилось это 28 апреля 1890 г.

На исходе декабря 1890 г., закончив промысел у берегов Кореи, китобоец "Геннадий Невельской" взял курс на юг, в Японию. И бесследно исчез. Вместе с капитаном А.Дыдымовым и 13 членами команды. Усиленные попытки шкипера Гека отыскать следы своего товарища оказались тщетными. Вероятно, причиной несчастья стал шторм с обильным снегопадом, разбушевавшийся в те дни.

Генрих Гугович Кейзерлинг тоже был лейтенантом российского флота. Однако, в отличие от Дыдымова, он дождался своей официальной отставки, после чего решил заняться китобойным промыслом. Чтобы познать это непростое дело, он для начала нанялся простым матросом на норвежскую китобойную шхуну. А в 1893 г. отставной офицер открыл предприятие, зарегистрированное как "Тихоокеанский китовый промысел графа Г.Г.Кейзерлинга и Ко" (в 1899 г. название его уже звучало иначе: "Тихоокеанское китобойное рыбопромысловое акционерное общество графа Г.Г. Кейзерлинга и Ко"). Базой для своего детища он выбрал бухту Гайдамак, которая ранее принадлежала погибшему китобою Дыдымову. В 1894 г. Г.Кейзерлингу в Министерстве финансов удалось получить субсидию в 125 тыс. руб. На эти деньги в Норвегии были построены два китобойных судна, названные "Георгием" и "Николаем". Кроме того, в Англии был закуплен пароход водоизмещением в 3,55 тыс. т. Его переоборудовали под плавучую китобазу и нарекли "Михаилом". С 1895-го г. хозяйство графа в бухте Гайдамак стало набирать обороты. С 1895-го по 1 января 1898 г., к примеру, было добыто 220 китов, которые были разделаны и переработаны на Гайдамакской базе. К этому времени у компании имелось уже 9 судов, из которых 5 было зафрахтовано. На заводе работало около 70 рабочих.

Компания графа Г.Кейзерлинга вела промысел круглогодично. В летне-осенний период китов били у берегов Сахалина, после чего китобои уходили к корейским берегам. Причем перерабатывались на Гайдамакской базе только киты, добытые летом у Сахалина. Зимняя же добыча подвергалась засолке и поставлялась в Японию, в то время являющуюся основным рынком сбыта китопродукции. В Страну восходящего солнца шли соленые ласты, жир, тук. В Англии пользовался спросом китовый ус. Российский потребитель покупал жир и ворвань (тот же китовый жир, но прошедший три стадии переработки). На заводе также проводили опыты по изготовлению консервов из китового мяса, варили мыло...

Дела шли в гору, предприятие графа Г.Кейзерлинга богатело. Однако начавшаяся в 1904 г. русско-японская война подкосила его хозяйство: японцы конфисковали все промысловые суда компании. Имея в наличии только одну шхуну, он пытается наладить рыбный промысел, занимается засолкой сельди и производством рыбных консервов. А потом графу подфартило, правда, уже в другом деле. После окончания войны его берут распорядительным директором Владивостокского филиала вновь созданного Русского Восточно-Азиатского пароходства. А вскоре он умудряется основать новое пароходство "Русь", заключив контракт с Министерством торговли на обслуживание морских линий Дальнего Востока. Пароходство просуществовало до 1924 г., пока новая советская власть его не национализировала.