С конца 40-х годов прошлого века в рыбную промышленность Камчатки приходили специалисты, подготовленные Тобольским рыбопромышленным техникумом. В сборнике «Вопросы истории рыбной промышленности», который вышел в 2005 г. в издательстве КамчатГТУ, появилась рубрика «Тоболяки на Камчатке». В ней ветераны рыбной промышленности делятся своими воспоминаниями.
Вот только тираж сборника невелик – всего 120 экземпляров. «РК» предоставляет своим читателям возможность познакомиться с рассказами «камчатских» тобольчан.
Я родился 16 апреля 1931 г. в крестьянской семье Василия Филимоновича Мещерякова в деревне Бейтоново Иркутской области.
В 1947 г. после начальной школы поступил в Якутский рыбопромышленный техникум на механический факультет, однако через год его перепрофилировали в факультет добычи рыбы и морского зверя.
Учеба давалась легко, но характер у меня был буйный, часто дебоширил, поэтому в декабре 1949 г., когда учебное заведение уже перевели в Тобольск, меня за хулиганские выходки хотели отчислить. Однако после беседы со мной директор техникума Белоконь посчитал, что я еще не «конченый» человек и загрузил общественной работой. В результате пришлось взяться за ум, и четвертый курс закончил с хорошими оценками, а дипломный проект защитил на «отлично».
В 1951 г. по окончании учебы я получил направление на работу на Камчатку. Отчетливо помню, как, стоя на палубе подходящего к Камчатке пассажирского судна, с любопытством смотрел на приближающийся Петропавловск. Мне казалось, что подходим не к самому городу, а к его окраинам: на склоне сопок вдоль бухты узкая полоса землянок и одноэтажных домов, а вокруг уныние, дикость. Но это был город.
Однако я не унывал: мне, как молодому специалисту, предстояло отработать всего три года, а затем был волен уехать.
Условия работы на Камчатке в сравнении с другими областями нашей страны были тяжелыми. Здесь не были решены социальные вопросы, материальное обеспечение было плохим. Так, до 1957 г. на флот не поступали свежие овощи, мясные продукты. В рацион питания входили сухой картофель, капуста, свекла, лук, солонина.
И тем не менее, мало-помалу работа, флотская жизнь меня затягивали. Появилось много друзей. Город хорошел, стал казаться уже не таким унылым и допотопным.
В послевоенные годы правительство уделяло большое внимание рыбной промышленности Дальнего Востока, в том числе и Камчатки. Строились береговые холодильники, рыбоконсервные заводы, судоремонтные предприятия. Большие капитальные вложения были направлены и на обновление флота.
Прибыв в конце сентября 1951 г. в распоряжение Главкамчатрыбпрома, я был направлен на работу на суда тралового флота. Вместе со мной на Камчатку приехали окончившие наш факультет Бронислав Кузин, Владимир Осипов, Леонид Кравченко, Анатолий Попов, Федор Афанасьев, Виктор Просекин. Все они тоже отправились на суда.
Мое пребывание на Камчатке совпало с техническим перевооружением ее рыбной промышленности. Только с 1951 по 1955 гг. рыболовный флот Дальнего Востока увеличился в количественном выражении на 55 %, а мощность судов возросла на 72 %.
Управление тралового флота было создано в 1936 г. В его состав входили пять паровых траулеров и несколько рыболовных сейнеров. В конце октября 1951 г. в УТФ поступили десять средних рыболовных траулеров (СРТ) и столько же рыболовных сейнеров (РС) германской постройки. На один из них - СРТ «Голубь» - я и был направлен помощником тралмастера. К сожалению, на этом судне мне пришлось проработать всего три месяца. Его жизнь оказалась короткой. При выходе во второй рейс из-за навигационной ошибки штурманов он при подходе к Первому Курильскому проливу выскочил на скалистый берег и в условиях штормового моря затонул. К счастью, обошлось без жертв.
В мае 1952 г. меня направили старшим тралмастером на средний траулер «Тихоокеанская звезда», где я проработал до февраля 1953 г. и из-за отсутствия специалистов-тралмастеров был назначен флагманским тралмастером. В этой должности пребывал до 1 января 1955 г.
Все последующие годы флот Камчатки интенсивно пополнялся современными судами: СРТ-300, СРТР-400, СРТР-540, большими морозильными рыболовными траулерами (БМРТ), плавбазами (ПБ), приемно-транспортными и спасательными судами. Но росла и аварийность, новая техника требовала специалистов высокого класса, а в бассейне ощущалась их нехватка. Однако постепенно уровень плавсостава совершенствовался. Более того, руководство области и Камчатрыбпрома, видя, что кадровый вопрос не решить одним завозом специалистов из других районов страны, решили готовить кадры на местах. Это дало ощутимые результаты. Так, если до 1955 г. на флоте в основном работали практики, а многих профессий, таких, как гидроакустики, рефрижераторные механики, технологи, заведующие производством вообще не было, то теперь с командным плавсоставом стала проводиться планомерная учеба по обновленной программе для освоения самой сложной судовой техники.
В 1955 г. нас с Брониславом Кузиным направили на годичную учебу на судоводительское отделение при Школе усовершенствования кадров командного плавсостава в Петропавловске, по окончании которой стал третьим помощником на СРТ «Ястреб». Капитаном судна был Павел Александрович Рязанов — прекрасный человек, замечательный учитель, хороший организатор. Забегая вперед, отмечу, что он был единственным капитаном, с кем мне довелось работать. За короткий срок работы на «Ястребе» - 16 месяцев - я от третьего помощника вырос до капитана и 15 мая 1957 г. возглавил этот траулер.
В октябре 1959 г., когда я уже трудился капитаном СРТ «Ильичевск», мне предложили перейти в производственный отдел УТРФ на должность заместителя начальника отдела. В ней я проработал до мая 1961 г. В кабинете не сидел: большую часть рабочего времени находился в море: в это время на промысле внедрялся пелагический лов сельди и окуня, а экипажи были подготовлены слабо.
5 мая 1961 г. я принял СРТ «Командор». Тогда это было лучшее промысловое судна как по своим техническим характеристикам, так и по мореходным качествам. Два года он являлся лидером по вылову рыбы в Дальневосточном бассейне.
Однако октябрь 1961-го чуть не стал для нас роковым. Мы работали на промысле сельди в Олюторском заливе. После очередного залова, приняв на борт более 600 т сельди в бочках, мы получили указание следовать на сдачу в бухту Северную Глубокую, расположенную на северо-восточной стороне Олюторского залива. По прибытию на место начальник экспедиции Александр Иванович Серга дал мне указание: принять полный бункер воды и топлива, десять тонн соли на палубу для «Ламута» и следовать в бухту Южная на сдачу к этой плавбазе. Она находилась на расстоянии суточного перехода. Старпом доложил о готовности.
В это время с юга Камчатки вдоль восточного побережья двигался циклон. Наши расчеты показывали, что до его подхода успеем пройти Олюторский мыс. Прогноз гласил, что ожидается усиление ветра до восьми баллов.
В ночь мы подошли к Олюторскому мысу. Там сила ветра достигла 11-12 баллов. При изменении курса одна из волн сорвала трюмные шины и вскрыла трюм, десять тонн соли сместились на правый борт. Судно получило критический крен на правый борт. Послали аварийную группу - из пяти человек двое были травмированы. Благодаря хорошим мореходным качествам судна, правильным действиям экипажа мы не погибли и не пополнили печальную морскую статистику.
По приходу в порт старший помощник был списан за халатность и беспечность: не были задраены на клинья шины трюма, что и явилось основной причиной его вскрытия…
В 1963 г. я окончил заочное отделение среднего Петропавловск-Камчатское мореходное училище, был награжден орденом Трудового Красного Знамени, судьба повторно свела меня с моим первым капитаном. В это время министерство рыбного хозяйства СССР ввело новые правила получения диплома капитана дальнего плавания - требовался шестимесячный плавательный ценз на крупнотоннажных судах в должности старпома. Поэтому меня направили «за цензом» на прибывший из новостроя БМРТ «Амга» под командованием капитан-директора П.А.Рязанова.
В 1964 г. траулер добыл 150 тыс. ц рыбы и произвел 74 тыс. ц свежемороженой продукции - такого объема вылова судно подобного типа достигло впервые в мировой практике рыболовства. «Амгу» наградили орденом Трудового Красного Знамени и переименовали. Многие члены экипажа теперь уже БМРТ «Николай Островский» получили ордена и медали, а Рязанов орден Ленина.
А я, получив диплом капитана дальнего плавания, принял прибывший из новостроя в траловый флот БМРТ «Узбекистан».
В конце 1950-х гг. резко сократились объемы вылова лососевых, что отразилось на экономических показателях рыбокомбинатов и области в целом. Это привело к закрытию и ликвидации части рыбозаводов на побережье Камчатки. Решение проблемы виделось возможным только за счет активизации промысла. Однако необычно холодная, суровая зима 1959 г. во всем дальневосточном регионе привела к интенсивному льдообразованию. В результате традиционные районы промысла - Охотское море, Северные Курилы - оказались недоступны для промыслового флота.
Обстановка сложилась катастрофическая. Весь добывающий флот был вынужден заниматься поиском новых районов лова. В юго-восточной части Берингова моря, в Бристольском заливе, были обнаружены довольно плотные скопления камбалы. В конце января и начале февраля вся армада промыслового флота Приморья, Сахалина, Камчатки вместе с приемо-обрабатывающими и служебно-вспомогательными судами перебазировалась в этот район. Камчатка не только перекрыла образовавшийся разрыв в добыче рыбы и выпуске пищевой продукции, но и увеличила их объем. В этом районе и в водах Алеутской гряды промысловики Дальнего Востока работали до 1976 г.
Наличие современного добывающего, приемо-обрабатывающего, транспортно-рефрижераторного флота с большой автономностью плавания позволило рыбакам Камчатки и Дальнего Востока с 1959 г., изменить географию районов промысла. Освоение рыбных ресурсов шло в Бристольском заливе и заливе Аляска, в Алеутской гряде и обширных просторах западной, восточной, центральной частей Тихого океана. В конце 60-х -начале 70-х гг. осваивались новые районы лова в центральной и западной частях Индийского океана, водах Антарктиды, Новой Зеландии, Австралии и многих других.
Опыт работы тралмастером помогал мне в дальнейшем добиваться хороших производственных результатов на промысле. Так, в 1965 г. экипаж БМРТ «Узбекистан» достиг самых высоких экономических показателей в отрасли среди судов данного типа, выловив 130 тыс. ц рыбы.
В начале 1966 г. мне предложили работу на берегу в должности первого заместителя начальника УТРФ Камчатрыбпрома. А в июле этого же года за успехи в выполнении заданий семилетнего плана по добыче рыбы и производству рыбной продукции я был удостоен звания Героя Социалистического Труда, награжден орденом Ленина и золотой медалью «Серп и Молот».
В апреле 1968 г. из УТРФ были выделены суда типа БМРТ, которые вошли в состав вновь созданного управления Океанрыбфлот, возглавить которое поручили мне. Эта реорганизация произошла в силу того, что траловый флот разросся до чрезмерно большого предприятия, и специфика работы требовала выделения из него судов данного типа.
В новом предприятии я трудился неполных четыре года. В памяти остались самые хорошие воспоминания о первых днях работы, периоде становления, трудностях. Мы всегда ощущали помощь и поддержку со стороны партийных организаций города и области, во главе которых стояли такие замечательные товарищи, как Михаил Анатольевич Орлов и Дмитрий Иванович Качин, а также руководителей Камчатрыбпрома Василия Никифоровича Каленова, Михаила Федоровича Ушакова, Владимира Афанасьевича Бирюкова и многих других.
С первых дней я поставил задачу привлечь и закрепить на судах ведущих специалистов. Она могла быть решена только строительством благоустроенного жилья, предоставления мест для детей сотрудников в яслях, детских садах, пионерских лагерях, оказанием других социальных услуг. И надо сказать, это нам удалось. За 4 года работы мы построили многоквартирные дома, детский сад и приобрели пионерский лагерь «Альбатрос».
На Камчатке я прожил 26 лет, пройдя путь от помощника тралмастера до первого заместителя директора производственного объединения «Камчатрыбпром». В последней должности проработал пять лет.
В начале октября 1977 г. я приступил к исполнению обязанностей начальника управления эксплуатации флота и портов министерства рыбного хозяйства СССР в Москве. Работа была интересной, многогранной. Отрасль бурно развивалась, пополнялась новыми современными судами, велись реконструкция и модернизация судов, портов, судоремонтных предприятий, осваивались новые районы промысла. С изменением специфики деятельности промыслового флота совершенствовались и формы управления им. Руководство отрасли в начале 1980 г. решило взять на себя обеспечение флота, находившегося в удаленных районах промысла, заботы по вывозу продукции в рыбные порты страны, ремонту судов в иностранных портах. Это позволило сократить простои судов.
В мае 1988 г. я стал начальником Главной государственной инспекции безопасности мореплавания и портового надзора флота рыбной промышленности. С августа 1991 по август 1994 г. был представителем Госкомрыболовства России в ФРГ по наблюдению за строительством и ремонтом рыбопромыслового флота. По возвращении в Россию до июля 1998 г. работал в Управлении мореплавания, портов и охраны труда заместителем начальника и главным специалистом.
Я признателен и благодарен всем тем людям, с кем мне довелось работать. Иначе мне не удалось бы добиться успехов на всех направлениях моей трудовой деятельности. Ведь бесспорно, такое возможно лишь тогда, когда есть те, на кого можно опереться.
В 2004 г., в День рыбака, за заслуги и личный вклад в укрепление российской государственности я был награжден орденом Святого князя Александра Невского.
С июля 1998 г. нахожусь на пенсии. Жизнь пенсионера хороша тем, что он получает полную свободу. Главное — не замыкаться в самом себе, не сидеть дома, а находиться в постоянном движении и не забывать своих коллег, друзей по совместной работе…
Г.В.МЕЩЕРЯКОВ
|